"ПЕРЕХОДИТЕ НА ПОРАЖЕНИЕ!"

На фронте Кирилл Грязнов был воздушным разведчиком и корректировщиком артиллерийского огня. Среди Героев советского Союза, с которыми мне приходилось встречаться, он оказался единственным, у кого была специфическая и очень важная работа - отыскивать батареи врага, а потом уничтожать их, управляя в воздухе огнем нашей артиллерии. Поэтому с особым интересом я отправился я отправился на беседу с Героем в его квартиру в одном из высотных домов центральной части Краснодара.

Плотно сложенный, с легкой возрастной гузноватостью, он прост в обращении, приветлив, добродушен. И сразу видно, что в нем жив истинно русский характер.

Родился Грязнов в Ивановской области, в селе Меховицы на берегу лесной речушки Уводь. Несмотря на большую семью - шестеро детей - жили в достатке, у властей даже была попытка отобрать кое-какое имущество. Но так как старшая сестра - первая в селе комсомолка - числилась в активистах, Грязновы в кулаки не попали.

В тех местах профессия ткачей - самая популярная. Не обошел ее и Кирилл - учился в текстильном техникуме, но одновременно посещал и аэроклуб, обучался летному делу. И небо пересилило. Окончив Балашовское училище и курсы командиров звеньев в Краснодаре, он становится фронтовым летчиком.

Первые вылеты не корректировку Грязнов выполнил на одноместном штурмовике. Совсем скучное дело. В одиночестве надо кружится над вражеской батареей, удерживать её все время в поле зрения, не проморгать первые пристрелочные выстрелы наших орудий. Что делается за спиной, не видно. Истребители прикрытия уже ведут бой с "мессерами", но каждое мгновение вражеский самолет может прорваться и к корректировщику. В наушниках слышен лишь далекий голос артиллерийского офицера.

- Вижу батарею в квадрате 37, - докладывает ему Грязнов. До боли в глазах вглядывается в опушку леса. Там в изгибе дороги расположились вражеские орудия. На рассвете они уже обстреляли шквальным огнем позиции наших войск.

- "Земля", я - "Зоркий-5", вижу взрыв севернее 800 метров. Разрывы все ближе и ближе к батарее, и через какое-то время Грязнов радостно кричит.

- Я - "Зоркий-5", цель накрыта!

- Я - "Земля", вас понял, перехожу на поражение.

В 1943 году 206-й отдельный корректировочно-разведывательный полк, впоследствии ставший Кенигсбергским, получил двухместные "ИЛы". Со штурманом стало намного легче и веселее. Он точно выводил на цель, помогал отыскать ее, отражал атаки "мессеров" в задней полусфере. Но вот в одном полете тяжело ранило штурмана Николая Антоненко: пуля пробила парашют и прошла по позвоночнику. В том вылете разведчики обнаружили хорошо замаскированные в стогах сена фашистские танки, но сами с пробитыми бензобаками едва дотянули до аэродрома. Раненого товарища Грязнов помогла медикам вытащить из кабины.

А другого штурмана, Ваню Реброва, убили в Латвии "лесные братья" прямо в его квартире вместе с хозяином и хозяйкой. Тогда их считали бандитами - теперь же они, пособники фашистов, убивавшие советских офицеров и коммунистов-латышей, зовутся "освободителями" родины…

Очень переживает Кирилл Васильевич. Когда в средствах массовой информации в очередной раз слышит клевету на родную армию и российский народ.

130 боевых вылетов на разведку и корректировку совершил экипаж старшего лейтенанта Грязнова. Двадцать девять раз наши артиллеристы переходили на поражение и благодарили летчиков за помощь в уничтожении вражеских батарей.

Командующий артиллерией Фронта генерал-полковник Н.М. Хлебников не раз благодарил своих крылатых помощников, а среди них всегда возлагал особые надежды на спокойного и дисциплинированного Кирилла Грязнова.

24 тысячи квадратных километров площади заснял самолетным фотоаппаратом экипаж Грязнова, доставляя высшим штабам неоценимые данные разведки. И все это добывалось в черных клубах зенитных снарядов, при высшем напряжении нервов, когда по команде штурмана надо удержать самолет на заданном курсе на рассчитанной высоте.

Периодически мы возвращаемся в сегодняшний день. Я рассматриваю книжный шкаф.

- Еще находите время читать! - спрашиваю.

- Бывает, что-нибудь нахожу для души, чтобы не засыпала. Но главная книголюбушка у нас - моя Людмила Аркадьевна.

Ровно пятьдесят лет назад познакомился Кирилл с девушкой, по началу - заочно. Пришли в полк письма и фронтовые подарки из Тамбовской области. Выпали Грязнову бритва и коротенькое письмо от незнакомой девушки: "Дорогой воин! Бей проклятых фашистских захватчиков, порушивших Ашу жизнь. И знай, что когда вернешься с победой, тебя будут ждать почет и любовь"

- Вот и живем уже полвека в любви, - улыбнулся Кирилл Васильевич. - Двух дочерей и двух сынов воспитали. Мир посмотрели - в Германии после войны жили с ее родителями - военными медиками, и в Прибалтике, где я командовал школой воздушных стрелков, и в Краснодаре уже более сорока лет… Половина нашей семьи - две дочери и сын Женя - работают на ТЭЦ. Сын Виталий - с сельхозинституте. А мы с Аркадьевной - на даче…

- Часто собираетесь вместе?

- На праздники - обязательно. Тогда весь дом дрожит от топота и голосов. Одних только внуков семь да три правнука.

У невестки Вали спросил на кухне.

- Что вы можете сказать о Кирилле Васильевиче?

- А то, что лучше его нет, - ответила бойкая казачка из Пластуновской.

"Вот и добро, - подумал я. - И как было хорошо и правильно, если бы больше людей убежденно считали, что лучше тех, кто защищал Отечество, не жалея себя, нет и быть не может".

Кронид Обойщиков